Тысяча случайностей и тысяча друзей приходят к нам, чтобы показать,
как преодолевать препятствия, с которыми, на первый взгляд,
слишком сложно справиться в одиночку.
И покуда мы верим в свою мечту - ничто не случайно!
Ричард Бах
В субботу, 28 марта 1987 г. днем неожиданно для меня закончились домашние дела, которые, как правило, планируются на выходные, я сел у телевизора и включил первую попавшуюся программу. Сначала появился звук, и я услышал чей-то слабый заикающийся и неуверенный голос, который заставил меня напрячься. Спустя несколько минут появилось изображение. На сцене театра на Таганке стояла шеренга молодых людей и женщина в белом халате, похожая на врача. Они заворожено смотрели на нее и ловили каждое ее слово, а она ходила по сцене и говорила им, что же такое заикание, как окружающие относятся к их речевому дефекту, какие проблемы поднимают сами заикающиеся и еще многое-многое другое. Очень живо, с огромным сочувствием, очень сокровенно. Казалось, что эта женщина, Юлия Борисовна, знает этих людей настолько хорошо, как будто прожила с ними всю свою жизнь, и так сильно их любит, что от ее слов, обращенных к каждому из них, и у ребят, и у зрителей в зале текли слезы.
На середину сцены выходит молодой парень. Юлия Борисовна просит его сказать свои фамилию, имя и отчество. Парень делает неуклюжие движения рукой и, жутко напрягаясь, выдавливает:
Баранов … Юрий … Иванович … Во!
Зачем ты так делаешь рукой? - спрашивает Юлия Борисовна.
А … лучше … идет!
Я поймал себя на мысли, что и у меня «лучше идет», когда я себе помогаю говорить, делая почти такие же движения. Я смотрел весь фильм с жутким волнением, радуясь за этих ребят, которые обрели хорошую речь, завидуя им и представляя себя на их месте. Побежали титры, и я узнал, что этот удивительный фильм «Человек может все!» снят о работе Юлии Борисовны Некрасовой и ее группе 1986 г.
В этот день - наверное, я поэтому его запомнил - опять у меня возродилась надежда на исцеление от заикания. В разные годы я лечился у логопедов, прошел и сеансы гипноза, и аутотренинг, непосредственно после которых наблюдалось некоторое улучшение речи, но потом заикание снова возвращалось. После увиденного фильма казалось, что и со мной произойдет такое же чудо. Тогда, рисуя радужные картины, я не представлял, какого невероятного труда это «чудо» потребует от меня.
Позже на консультации в лаборатории Юлии Борисовны в маленьком домике на ул. Герцена, 16 я увидел героев фильма. Они обсуждали реферат какой-то статьи о заикании. Вдруг резко прозвучал вопрос:
Как там дальше? … юноше, обдумывающему житье …
Я уже был готов продолжить стихотворение Маяковского, но запнулся и промолчал.
Потом были долгие месяцы подготовительного этапа. Надо было проанализировать предложенные литературные произведения, то есть, по сути, написать по ним сочинения, что я так ненавидел в школе. Куча психологических тестов с явными для меня подтекстами «какой я», «какие они», «какие мы». Негодуя, зачем это нужно, и скрипя зубами, сделал почти все.
Наконец наступил яркий весенний день 13 апреля 1988 г., когда Юлия Борисовна собрала нашу группу для сеанса эмоционально-стрессовой логопсихотерапии на той же сцене театра на Таганке. На сцену вышли самые «тяжелые» заикающиеся, а другая часть группы, в том числе и я, сидела в первых рядах партера. В зале не было ни одного свободного места, Партер, и балкон были заполнены до отказа. Волновались все - и стоящие на сцене, и сидящие в зале, и, конечно, Юлия Борисовна. И опять, как и в фильме, ее взволнованные слова трогали сердца всех. Когда ребята на сцене начинали говорить, огромный зал взрывался и рукоплескал каждому сказанному слову. И опять текли слезы радости …
Наши постоянные занятия начались через три жутких дня полного молчания. Мы занимались по восемь-десять часов каждый день. Правила построения новой речи, которые дала нам Юлия Борисовна, вроде бы, были простыми, но очень непривычными. Мне стоило большого труда, чтобы преодолеть свои сомнения, тем ли мы здесь занимаемся, и начать их выполнять.
Первые результаты моей работы сказались уже на первом экзамене, который Юлия Борисовна устроила нам через две недели после снятия молчания. Она пригласила на этот экзамен ведущих ученых Психологического института, студентов, будущих психологов и будущих логопедов, и, конечно, наших родителей и близких. Я стоял на середине сцены и с разных сторон зала мне сыпались коварные вопросы: на чем основана методика, что в ней самого ценного? Отвечал по правилам новой речи и чувствовал, что не заикаюсь, что не возникает привычных напряжений в теле. Чувствовал, что становлюсь другим, что нет ступора внутри, и я могу говорить сколь угодно долго. А самое главное, исчезает страх. Это была первая победа над собой, очень значимая.
В течение трех месяцев наших занятий было много бесед о психологических проблемах, не знакомых мне раньше. Оказалось, что на основе моих «сочинений» Юлия Борисовна и ее ближайшие помощники - психологи Екатерина Владимировна Татаринская и Наталья Николаевна Скуратовская и героиня фильма Светлана Юрьевна Житникова - создали мой психологический портрет. Я «прокололся», анализируя эти произведения, и сам указал на свои сильные и слабые стороны. Это стало для меня крайне неожиданным.
Что же такого в процессе лечения заикания, называемым по научному «социореабилитацией общения», было для меня столь трудным, что я об этом помню до сих пор? Возможно, складывается впечатление, что уже после «волшебства» Юлии Борисовны на сцене Таганки навсегда возвращалась здоровая речь!
Мое тяжелое преодоление себя, наверное, смогут прояснить некоторые символы заикания, которые широко использует ее методика.
Это Маятник состояний, который колеблется то в «положительную», то в «отрицательную» сторону речи. При отличном настроении и речь хорошая! Вспоминаете свои речевые победы? Как же сделать так, чтобы этот Маятник не переходил критической черты? Очень просто (ох, если бы это действительно было просто!), измени состояние его равновесия, перемести его в положительную область и поднимай себе настроение ежесекундно! А, главное, поступай в своей жизни так, чтобы тебя всегда встречали улыбками и радовались твоему приходу!
Это Нарцисс, который вслушивается и любуется своим голосом и правильным дыханием, нарабатываемыми упражнениями «парадоксальной» гимнастики Стрельниковых. Замечай и подчеркивай свои даже самые маленькие успехи и радуйся им!
Это Айсберг, одна восьмая которого возвышается над водой - видимое заикание, - а семь восьмых спрятаны под водой и не видимы - это твоя «ледяная» личность, которая твое заикание постоянно подпитывает. В соответствии с этим символом собственно борьба с заиканием сводится к борьбе за свой новый характер, причина заикания находится только в тебе самом, и никакие внешние причины не способствуют этому. Ты сам являешься причиной своих неудач и своей плохой речи.
Недавно у одного популярного психотерапевта прочитал, что левое полушарие головного мозга, в котором и расположены речевые центры, является ответственным за степень согласия с самим собой. Как это четко укладывается в символ Айсберга, созданный Юлией Борисовной!
Еще один из основных символов - Мокрая Тряпка или, сокращенно, МТ. Представьте себе удар мокрой тряпкой по лицу! Крайне неприятное ощущение. Зачем же он, такой жесткий символ, нужен при лечении заикания?
Прочтите «Пигмалион» Бернарда Шоу. Главный герой этой пьесы - профессор Хиггинс - говорит цветочнице Элизе, что если она не будет выполнять его требований по обучению ее правильной речи, то миссис Пирс будет бить ее метлой. «Старики», так мы уважительно называем тех, кто прошел группы раньше, потом перефразировали символ МТ по Шоу как метлотерапию.
Из собственного опыта - заикающиеся часто извлекают выгоду из своего речевого недуга, не так ли? Можно не напрягаться, можно ни за что не отвечать, на тебя не возлагают никаких поручений и всегда можно прикрыться спасительной фразой - я же заикаюсь, я же этого сделать не смогу…
Если действительно хочешь избавиться от заикания, надо научиться брать ответственность на себя, научиться растапливать свой Айсберг. А когда возвращаешься к старым привычкам, тут МТ становится очень полезным. У Юлии Борисовны, как у профессионального психолога, всегда было острое чутье на подобные уловки. И если она чувствовала малейшее возвращение к старому, то не оставляла виновнику ни единого шанса на оправдание. Можно высказать много неприятных слов и не обидеть человека, если не навешивать на него ярлыков - ты такой и сякой, а объективно обсуждать его действия - ты неправильно делаешь то и это, почему? Я попадал под подобный «террор» нашего профессора Хиггинса, и знаю, что он полезен.
Много светлых воспоминаний о том уже далеком и счастливом для меня времени. Юлия Борисовна в своих группах создавала атмосферу творчества, что помогало раскрываться каждому. Очень часто вспоминаем об этом со «старичками», в том числе, и теми, которые были в фильме «Человек может все!». Меня приняли в «стариковскую» компанию, и мы вместе продолжаем работать с новыми группами. Для меня стало особенно значимым, что в группе 2002 года вместе с продолжателями дела Юлии Борисовны Некрасовой - Наталией Львовной Карповой и Юлией Юрьевной Лотоцкой - я проводил сеанс эмоционально-стрессовой логопсихотерапии.
Я благодарен своей судьбе за то, что она свела меня с таким замечательным человеком, Юлией Борисовной Некрасовой. Мы действительно встречаем людей, которые помогают нам преодолевать препятствия. Произошедшее со мной в 1988 г. я воспринимаю как свое второе рождение.
Помню как на нашем выпускном экзамене я сказал перед огромным залом: «… и после каждого правильно сказанного мною слова, я всегда буду мысленно повторять: - Спасибо, дорогая Юлия Борисовна!»
Николай Андриевский